В одном густонаселённом лесу, где звери, казалось бы, давно договорились вместе заботиться о своих норах, берлогах и дуплах, вдруг случился громкий скандал.
Сова — весьма деятельная жительница леса — приняла участие в иностранной программе по улучшению условий жизни в диких жилищах. Провела множество встреч, участвовала в лесной миссии, даже пришел воронёнок-репортёр, чтобы снять ролик про то, как в норах стало светлее и теплее.
Казалось бы — радоваться всем зверям. Но нет.
Тут из-за кустов вышел Лис. Хитрый и умный, как он сам о себе думает, и крайне чувствительный к чужим успехам.
— А кто тебя туда пустил, Сова?! — возмутился Лис. — Ты что, забыла, что два года назад именно я тебя взял с собой на семинар в Беловежскую Пущу?! А теперь ты без меня — в лесной миссии?! Это же наглая неблагодарность!
Нельзя не заметить, что, Лис вообще был мастером быть рядом с важными зверями. Где крупный лесной совет — там он первый. Где заседает Главный Кабан — Лис уже рядом, делает селфи, машет хвостом, чтобы все видели: он тут при делах. Особенно любит сидеть у лап влиятельных хищников и поглядывать на остальных снисходительно, будто говорит: «Смотрите, с кем я рядом — значит, и я важный».
Светиться на всех фотоотчётах, заседаниях, совещаниях, даже если ничего не говорит — главное, чтобы видно было.
А как до реального дела — так сразу в тень: то у него шерсть линяет, то хвост не чёсан, то он «над ситуацией размышляет».
Но в любую лесную миссию обязательно проникает — хоть краешком хвостика, лишь бы потом рассказывать, что «всё началось с его идеи».
И мало кто знает, что в этом лесу шуму много, а дел — не видно. Вот Лис и спешит отметиться и в других лесах, где его принимают за важную шишку. Тамошние иностранные зверушки видят его пушистый хвост и кивают: «О, должно быть, значимый зверь!», не зная, что в своём лесу он — лишь эхо чужих заслуг.
Тут же подтянулся и Барсук. Старый, важный, с солидным брюхом и коллекцией бейджиков. Говорит мало, но громко:
— Я лично считаю, что все лесные миссии должны утверждаться у меня. Хотя я в них не участвую — я наблюдаю. Это важнее.
А из кустов вынырнул Ёжик — новичок в лесных делах, но резюме на пару страниц имеет.
— У меня два тренинга пройдено! Один по утеплению корней, другой — по стратегии сбора желудей. Я требую, чтобы мои заслуги тоже упоминались! Хоть я и не участвовал, но видел сторис!
Начались обсуждения. Сова пыталась объяснить, что лесная миссия открытая, заявки прозрачны, добро пожаловать участвовать и дискутировать по заданной теме без конфиденциальности. Но зверей уже понесло:
— А где наш след на пне? Все звери уже метку поставили!
— А почему нас не поблагодарили?
— А не присвоила ли ты случайно идею, которую мы когда-то обсуждали у костра, но не записали?
И вместо обсуждения конкретных дел начались переходы на личности:
— А кто ты вообще такая, Сова?
— А, где ты училась?
— А у тебя разве есть профильный курс по корневой самоидентификации?
Сова попыталась ответить, но поняла: бесполезно. Здесь факты — не аргумент. Здесь работает принцип: «Если ты что-то сделал — мы обиделись. Если ты сделал это без нас — ты ещё и виноват.»
А в стороне, на пеньке, сидел ну очень умный Кот Васька. Он не вмешивался. Он знал одно: пока одни работают, другие будут писать длинные письма о том, почему это было «неправильно».
Он видел это не раз. И знал, чем всё закончится.
Как всегда:
— Делать некому.
— Отвечать некому.
— Но обижаться — есть кому.
Мораль сей «басни» в двух строках:
Чем меньше вклад — тем громче требования доли.
Автор Дарья Светлова
