Казахстан завален мусором. По информации экологов, в среднем на одного человека ежегодно у нас приходится порядка 400-500 кг твердых бытовых отходов. В прошлом году в стране было выявлено 7 300 стихийных свалок, — гласит статистика министерства экологии, геологии и природных ресурсов. Правда, 6 600 свалок, как утверждают в ведомстве, ликвидировали. Как удалось справиться с этой бедой — неизвестно. Корреспондент Ulysmedia.kz разбирался, почему у нас о мусоре говорят много, но за его переработку по-настоящему никак не возьмутся.
Разделяй и властвуй
Тема утилизации производственных и бытовых отходов в Казахстане поднималась с момента обретения страной независимости. Не раз и не два госаппарат придумывал программы, призванные поставить сбор и переработку мусора на рельсы коммерциализации, тем самым совместив необходимое с полезным.
Так в 2013 году в Казахстане был утвержден переход на «зеленую экономику». Согласно разработанному плану, к 2030 году уровень переработки отходов должен был достичь 30%, а к 2050-му – 50%. Для этого в стране собирались внедрить раздельный сбор ТБО, новые технологии рециклинга вторичного сырья, депозитно-возвратную систему, строительство сортировочных линий и комплексов по энергетической утилизации отходов. Тогда рядовые граждане впервые услышали словосочетание «раздельный сбор мусора», а во дворах крупных городов появились разноцветные мусорные контейнеры, предназначенные для разных видов отходов.
Однако тема сортировки мусора казахстанцам тогда «не зашла»: единицы сознательных граждан делили свой мусор по принципу «органики», «стекла» и «полимеров», остальным было, как говорится, «бәрібір» на то, в какого цвета контейнер выкидывать содержимое мусорного ведра.
Но экологи не сдавались, трубя на все углах о необходимости создания инфраструктуры переработки вторичного сырья и раздельного сбора мусора — с максимальным возвращением в экономику полезных материалов. Более того, они предлагали запретить производство, ввоз и распространение опасных отходов, а также внедрить программы информирования и обучения методам сокращения отходов. Активистам «зелёной экономики» не давал покоя опыт развитых стран, таких как Япония, Швеция и Южная Корея, где переработка мусора доведена почти до идеальных 100 %.
Крематория не будет
Когда в конце 2021 года в качестве одной из мер борьбы с мусором в правительстве заговорили о строительстве шести мусоросжигательных заводов: в Астане, Алматы, Шымкенте, Атырау, Таразе, Актобе, экологи и общественники встали грудью против этой инициативы. Они заявляли, что проще и дешевле будет обучить население разделять мусор, чем разгребать последствия экологической катастрофы, к которой может привести функционирование таких заводов.
Как ни странно, но в этом случае инстинкт самосохранения у власть имущих оказался сильнее, нежели жажды наживы. И через год ожесточенных баталий министр экологии, геологии и природных ресурсов РК, коим был Сериккали Брекешев, успокоил сограждан сообщением: строительство мусоросжигательных заводов на повестке дня не стоит.
И тогда перед Казахстаном снова замаячила мировая концепция Zero Waste, принятая в 2013 году. Пять её этапов ведут к максимальному снижению отходов. Но пути реализации для рядового обывателя сегодня звучат фантастично. От достижения идеального с точки зрения экологии образа жизни нас отделяют:
- отказ и сокращение объемов потребления;
- переработка отходов;
- использование вещей повторно и компостирование пищевых остатков.
Казахстан застрял на первой ступени концепции – то есть мусор просто собирают и отвозят на полигон.
Но надежда есть. Сегодня, когда развитие обрабатывающей промышленности было провозглашено президентом как один из главных приоритетов казахстанской экономики, настало время использовать потенциал вторичного сырья.
Тенге миллион бережет
По мнению экспертов, для обрабатывающей промышленности – это реальная возможность повысить показатели отрасли. По информации сайта Egov.kz, ежегодно наша страна производит около пяти миллионов тонн отходов. ТБО сортируются и перерабатываются на заводах в городах Астана, Шымкент и Жанаозен, а также на предприятиях среднего и малого бизнеса. Но объём перерабатываемой продукции пока составляет ничтожные 15-20 % от общего объёма.
По прогнозам экологов, уже к 2025 году количество твердых бытовых отходов увеличится до восьми миллионов тонн в год. Справится ли мусороперерабатывающая отрасль, — большой вопрос. Хотя государство и проявляет намерения прийти к финишной прямой 2050-го года с заявленными показателями, но… Пока этих самых «но» гораздо больше, чем установленных фандоматов и бесед с населением про необходимость разделять мусор.
Стартовавшая в 2021 году программа Ecoqolday объединила 529 активных пользователей, 124 из которых — сборщики макулатуры, пластика и стекла, 28 – заводы утилизаторы и 377 — транспортировщики вторичного сырья. С начала реализации проекта «EcoQolday» сборщикам и транспортировщикам было выплачено свыше 1,2 млрд тенге. На переработку отправлено более 53 191,9 тонн вторичного сырья. За один килограмм макулатуры заводы утилизаторы платили от 40 до 130 тенге, за пластиковые отходы – от 50 до 228 тенге, за килограмм стекла — 20-28 тенге. Увы, проект продержался недолго, он прекратил свое существование через год и целая отрасль экономики – перспективная во всем мире, оказалась перед угрозой «вымирания», так полноценно и не родившись.
Оставьте отходы в стране!
Европейский союз еще в 2018 году принял стратегию по использованию пластмасс в экономике замкнутого цикла для защиты окружающей среды от пластикового загрязнения. Согласно этой стратегии, к 2025 году не менее 55% всей пластиковой упаковки в странах ЕС должно быть переработано. В России в 2018 году также была принята стратегия развития промышленности по обработке, утилизации и обезвреживанию отходов производства и потребления — вплоть до 2030 года.
Мало кто знает, что до 2021 года, когда наше государство начало стимулировать развитие промышленности по переработке вторичного сырья, это самое сырье вовсю экспортировалось в сопредельное государство.
— В итоге Казахстан проигрывал дважды: наши заводы не получали своё же сырье, — рассказывает Батырбек Аубакиров, руководитель Ассоциации упаковщиков и в скором будущем по совместительству глава новой ассоциации переработчиков вторичного сырья.
Батырбек Аубакиров
– Кроме того, после обработки сырья в России в Казахстан завозилась готовая продукция из него, которую здесь же покупали наши граждане. Мы дважды инициировали введение запретов на вывоз макулатуры. В прошлом году выступили за введение запрета на вывоз ПЭТ-отходов. Это крайняя мера, так как наши переработчики загружены максимум на 10-15%.
Экологам удалось достучаться до чиновников. В Казахстане с 14 июня 2022 года был введен запрет на вывоз из страны полиэтилентерефталат-отходов сроком на шесть месяцев. Сегодня срок эмбарго истёк, и некоторые эксперты опасаются, что это обернётся для страны как развалом отечественных предприятий, ориентированных на переработку ПЭТ-отходов, так и экологическим кризисом.
— Если пластиковые отходы будут по-прежнему массово вывозиться из Казахстана в Россию, местные заводы по переработке ПЭТ-бутылок останутся не только без сырья, но и товарооборота, — считает Батырбек Аубакиров.
— Сегодня в Казахстане мощностей для переработки вторичного сырья намного больше, чем его извлекается в стране. К примеру, мощность наших заводов по переработке ПЭТ составляет около 60 тысяч тонн. А по данным ассоциации предприятий, занимающихся сбором сырья, их объём сбора составляет около 10 тысяч тонн. При этом Минэкологии предоставило нам данные, что в стране образуется около 100 тысяч тонн пластика, а перерабатывается всего лишь около 3,5 тысяч тонн. Но тогда что делается с оставшимися 96,5 тысячами тонн пластика?! На этот вопросы мы пока не получили ответа.
Кто защитит национальные интересы?
— В Минэкологии должны понимать: мы не должны отдавать свой рынок переработки вторсырья соседним странам, – горячится Аубакиров.
— Когда субсидии убрали, некоторые наши производители были вынуждены часть своего оборудования продать заводам в Узбекистан.
По мнению Батырбека Аубакирова, при наличии грамотного регулирования рынка бизнес переработки вторсырья мог быть очень выгодным.
— К примеру, раньше наш завод в Шымкенте экспортировал продукцию в Узбекистан на 2 миллиона долларов. Казахстанские производители умеют делать качественный продукт, их просто нужно поддержать.
По его мнению, в этой ситуации государству в лице двух курирующих министерств — министерства индустрии и инфраструктурного развития, а также министерства экологии, которое отвечает за мусорные полигоны и регулирует вопрос переработки отходов, необходимо принять серьезные меры для обеспечения казахстанских заводов достаточными объёмами сырья. В том числе, ввести запрет на вывоз сырья за пределы страны и в целом разрабатывать соответствующую Дорожную карту. Но там, наверху, до недавнего времени «в товарищах согласья не было». Большую надежду бизнес возлагает на новых министров, ответственных за сохранение экологии и инфраструктурное развитие.
— Я рад, что в Мининдустрии серьезно настроены защищать наши национальные интересы, нашу экономику. Но для этого ему нужна поддержка Минэкологии.
По данным экспертов, объём вторичного производства в этот момент в среднем вырос на 56 %, на некоторых предприятиях и больше. Были созданы новые рабочие места, люди отозваны из отпусков без содержания. Конечно, об увеличении объёмов экспорта говорить пока рано, но уже сейчас предприятия по собственным подсчетам информируют об увеличении на 12% экспортной выручки. Даже по итогам 2022 года предприятия внесли в бюджет около 2,4 млрд тенге.
— То есть потенциал для развития отечественного рынка переработки вторсырья колоссальный, как с точки зрения развития замкнутого цикла и поставки продукции для дальнейшего использования, к примеру, в пищевой и текстильной промышленности, так и с точки зрения экспорта, — утверждает Батырбек Аубакиров.
– Но для этого, повторюсь, нужны скоординированные усилия всех заинтересованных госорганов, если наши национальные интересы в итоге так и не будут защищены, то нам придётся закрывать свои казахстанские заводы, надевать перчатки, идти на мусорные полигоны, собирать сырье и продавать его в Россию и другие зарубежные страны. Я не хотел бы такого будущего себе и своим детям.
