Как развивается ситуация c водообеспечением Астаны и какие могут быть последствия, рассказали эксперты.
На днях стало известно, что в связи с ростом населения и интенсивной застройкой столицы наблюдается дефицит проектных мощностей по производству питьевой воды. Компания «Астана Су Арнасы» вынуждена была принять меры по регулированию давления воды и опубликовала для горожан график: в какие часы давление будет низким, а в какие — высоким. И без того возмущенные подачей воды астанчане, испытывающие нехватку воды ввиду плотности застройки, разразились грозными комментариями в соцсетях, передает inbusiness.kz.
Как сообщили в компании, меры будут приниматься до запуска новой насосно-фильтровальной станции. Строительство НФС началось осенью 2021 года. Ее мощность в 105 тысяч куб. м/сутки увеличит подачу водоснабжения всего города. Завершение строительства новой НФС — лето текущего года.
В столичном акимате уточнили, что в настоящий момент проведены следующие работы: монтаж железобетонных и металлических конструкций, архитектурно-строительной административного блока, блоков водоподготовки № 1 и № 2, цеха механического обезвоживания, блока вспомогательных помещений, здания УФ-обеззараживания, 4-х постовых вышек, 3-х трансформаторных подстанций, 3-х дизельных электростанций, насосной станции 2 подъема; железобетонные работы и технологическая часть 2-х резервуаров чистой воды, резервуара промывных вод, аварийного накопителя осадка, илоуплотнителя; прокладка внеплощадочных сетей отводящего водовода 1,11 км, напорной канализации 3,26 км, сетей ливневой канализации 0,72 км, тепловых сетей 0,48 км; прокладка внутриплощадочных сетей водоснабжения и канализации 5,4 км и другие.
В министерстве индустрии и инфраструктурного развития inbusiness.kz пояснили, что сейчас дефицит воды в столице составляет примерно 30 тыс. кубов в сутки. В городе функционируют две насосные фильтрации мощностью 303 тыс. кубов в сутки. Насос, который качает воду из Астанинского водохранилища — мощностью 410 тыс. кубов в сутки, насос фильтровальной станции — 305 тыс. кубов в сутки. Есть также дополнительный резерв мощностью 105 тыс. кубов в сутки.
«В целях решения этой проблемы министерством с прошлого года финансируется проект по строительству насосно-фильтровальной станции № 3 мощностью 105 тыс. кубов в сутки. В прошлом году мы выделили порядка 25 млрд тенге, и в этом году на завершение также выделены средства – общая стоимость проекта составляет около 60 млрд тенге. Реализуемый проект позволит закрыть тот дефицит воды на ближайшие пять лет. В дальнейшем, чтобы таких проблем не возникало, акиматом рассматривается вопрос проектирования насосно-фильтровальной станции № 4. Параллельно нами из республиканского бюджета ведется также финансирование проекта водовоза от Астанинского водохранилища стоимостью 52 млрд тенге. Одна нитка водовоза уже построена. Вот эти два проекта полностью решат дефицит воды в столице», — отметил Нұрсұлтан Керемқұлов, руководитель управления водоснабжения и водоотведения МИИР РК.
При этом он считает, что дефицит воды все-таки отразится на развитии строительства в городе. Но чтобы избежать проблем с дефицитом воды в дальнейшем, министерством введена градостроительная экспертиза и разрабатывается градостроительный кодекс. А на качестве питьевой воды, по его мнению, дефицит никак не отразится, просто в определенное время давление воды в некоторых жилых массивах будет меньше, чем в обычное время.
По его словам, строительство насосно-фильтровой станции планируют завершить в этом году и это полностью решит проблему дефицита воды в Астане. Так ли это, покажет время. А пока своим видением ситуации в интервью inbusiness.kz поделился Асет Калиев, директор Центра водной безопасности международного научного комплекса «Астана».
Асет Калиев
— «Астана Су Арнасы» уже приняла меры по регулированию воды в столице. Какие последствия для развития города несет нехватка воды?
— Начну с того, как это скажется в быту. В первую очередь, будут страдать женщины, в мировой практике при дефиците воды всегда страдает женское население. Потому что женщины занимаются приготовлением пищи, подготовкой к школе детей и другими домашними делами. Это первое. Во-вторых, можно прогнозировать снижение лимитов водозабора для промышленных предприятий, расположенных в промышленной зоне столицы, так как, согласно Водному кодексу РК, питьевые нужды являются первоочередными.
Проблемы водоснабжения города, в принципе, решаемы при должном финансировании. У нас есть возможность брать воду посредством канала имени Каныша Сатпаева из реки Иртыш. Здесь все зависит лишь от реакции правительства, уполномоченного органа по управлению водными ресурсами для строительства дополнительных веток водоводов и так далее.
— Повлияет ли дефицит воды на динамику строительства?
— Конечно. Сейчас акиматом Астаны после совещания у президента РК по вопросам развития столицы, выработан план реализации поручений. Так, в целях прекращения и сокращения введения новых объектов принято решение прекратить выдачу разрешений на строительство объектов, технических условий на подключение к канализации, водоснабжению и теплоснабжению. Таким образом, приняты экстренные меры, чтобы остановить темпы роста строительства в столице.
— Как вы думаете, почему этот вопрос не ставился ранее? Возможно, сегодня этой проблемы удалось бы избежать…
— Я вам скажу так. Наше градостроительное планирование в Астане «хромает на две ноги». При предыдущем акиме города генплан столицы был только на бумаге, хотя он у нас утвержден и действует. Все застройки пошли, невзирая на генплан — акимат пошел на поводу у застройщиков, к сожалению! А ведь этот документ имел под собой хорошую инженерную подготовку, были рассчитаны пропускные способности сетей водоснабжения, канализации и теплоснабжения. Все расчеты были проведены. Отступив от генплана, в Астане с одобрения чиновников началась уплотненность и точечность застроек. В свою очередь, застройки начали врезаться в существующие микрорайоны, где и так уже шла своя нагрузка на инженерные сети. С тех пор пошло все «вкривь и вкось». Например, при возведении нового объекта ставят мощные насосы для 16-этажного ЖК, который подает воду на 16-й этаж, а близлежащие 5-этажные дома, построенные здесь задолго, от этого страдают.
Астана. Фото: news.myseldon.com
— Выходит, генплан полностью игнорировали. В течение какого периода все это происходило?
— Так и есть. Мы сейчас работаем с общественным объединением «Менің елім дала», там 16 инициативных групп, которые борются с точечными застройками. То есть 16 микрорайонов Астаны страдают от последствий хаотичных точечных застроек. Все это происходит в течение последних 5-6 лет. Население растет, нагрузка идет на эти сети. Социальные, школьные и дошкольные объекты также не успевают за населением, идет перекос только на строительство многоквартирных жилых комплексов. Но нужно было давно задумываться об этом комплексно.
С серьезными последствиями мы только сейчас столкнулись. Мы, водники, всегда говорили, еще с 2004 года, что столкнемся с дефицитом воды в столице. В свое время этот вопрос доходил до заместителя премьер-министра, даже ему докладывали об этой проблеме. С тех лет водники различные варианты решений предлагали, но воз и ныне там, нужно было идти дальше — проектировать, делать ТЭО (технико-экономическое обоснование — ред.) и прийти к какому-то единому решению. Однако все это откладывалось — то еще не время, то денег нет. И сегодня мы лоб в лоб столкнулись с проблемой, а запасного плана нет.
— Отразится ли это обстоятельство на качестве питьевой воды в столице?
— Очень даже отразится. Вот представьте, сегодня в каждом доме стоит автомат очистки воды, это о чем говорит? Это не мода! Это необходимость! Это говорит о том, что существующая вода в кранах некачественная. В 2005-2006 годах мы еще как-то пытались пить, кипятить и обходились как-то без фильтров. Сейчас питьевую воду из крана пить категорически не советую. А теперь, с этой приостановкой, с уменьшением скорости в трубах качество воды будет еще ухудшаться. Капитальные ремонты и реконструкция водопроводных труб не финансируются. Куда-то идут инвестиционные составляющие тарифа, но никак на реконструкцию и восстановление водопроводно-канализационного хозяйства.
— Как долго не было ремонта и реконструкции канализационного хозяйства в столице?
— Я знаю, что был японский банк JBIC, в начале 2000-х годов профинансировал проект «Водоснабжение и канализация г. Астана», в те года более 50% сетей были отремонтированы. С тех пор какая процентная изношенность сетей, я не в курсе. Сегодня стали обыденным делом аварии и вызовы службы 109, сотрудники которой говорят: «Авария! Идут ремонтные работы! Потерпите». Ранее такое было большой редкостью.
— Возможно ли, что дефицит воды будет отличаться по каждому району города, в зависимости от плотности застройки?
— Да, конечно. Для примера возьмем участок возле улицы Бокейхана и проспекта Мангилик ел в районе Генпрокуратуры. Несмотря на то, что система водоснабжения и канализации – это устоявшаяся система, теперь здесь хочет построить 16-этажный МЖК «дочка» небезызвестной компании «BI Group». Соответственно здешняя ситуация с водоснабжением и дефицитом будет своя, индивидуальная. А есть, например, старые районы, которые не испытали точечной уплотненной застройки. Возможно, они будут меньше страдать, потому что у них пропускная способность и количество объектов в районе не изменились. Новостройки «заходят» в районы, и получаются проблемы дефицита воды – застройщики трубы ведь не проводят. В результате все будет дифференцировано, в каждом районе будет своя ситуация с водоснабжением. Возможно, не хватит воды верхним этажам в 16-этажной высотке, а сливные канализационные колодцы, которые располагаются в этих районах, будут забиваться и не справятся с увеличившимся объемом вод.
— То есть новым владельцам квартир в элитном многоэтажном доме рано радоваться. Ведь еще не известно, что их ждет впереди с этим дефицитом воды…
Астана. Фото: news.yandex.kz
— Да, приведу пример – ЖК «Бухарест», ЖК «Каратау». Это новые жилые комплексы, и у них проблемы с водоснабжением и канализацией. Сейчас люди жалуются, но что они сделают? Акимат сегодня ничего не может сделать. Застройщик нарисовал красивую картинку, продал. Люди купили, но жить невозможно – воды нет, и канализация забивается.
— Как складывается в целом ситуация с водосбережением?
— Давайте начнем с общей структуры водопользования в стране. От общего водозабора 4% приходится на хозяйственно-питьевые нужды, 26% на промышленно-производственные нужды, 70% на сельское хозяйство. Таким образом, если брать городское водоснабжение, ситуация следующая: потери воды при транспортировке составляют до 15%, в промышленности – до 16%. Самые большие потери у нас в сельском хозяйстве – до 27% доходят. Мы можем, внедряя водосберегательные технологии, высвободить эту воду, которая сейчас также уходит в качестве потерь.
Также есть следующая статья расхода воды — безвозвратное потребление, это сколько воды тратится на производство единицы продукции отдельно взятого производителя. И в этом направлении комитет по водным ресурсам совместно с правительством выделяют субсидии в размере 50% от вложенных средств тем сельхозпроизводителям, которые приобретают и внедряют водосберегающие технологии. Конечно, все это происходит медленно, сложно, но правительство понимает, что это нужно, и выделяет деньги. Это необходимо продолжать, это хорошая практика.
Если в городах в частных квартирах и домах стоят счетчики воды, то большие потери воды наблюдаются в зданиях госучреждений, вокзалов, ЦОНах, автомойках, банях и так далее. Они не рачительно используют воду. Здесь нужно работать точечно – провести проверку уполномоченным органам, регулировать ценообразование воды на основе лимитов по забору.
— Какие прогнозы по обеспечению водой можете дать в целом? Действительно ли Казахстану грозит в скором времени засуха и полный дефицит воды к 2030 году?
— Это действительно так, процесс засухи уже идет. Как я и говорил, в 150 км от Астаны засуха уже наступила. Как это происходит? Мы анализируем осадки в зимний период, и в многолетнем периоде они показывают рост, однако в реальности картина иная, то есть осадки увеличиваются, но они не переходят в поверхностный сток. Потому что в летний период очень высокая температура и они испаряются, не принимая участия в увеличении водности рек. Идет иссушение климата.
Акмолинская область уже столкнулась с засухой, каждое второе-третье малое озеро высыхает. Это происходит не только по природным, но и по антропогенным причинам. Имеющиеся водохранилища в бассейнах малых рек построены с плотинами без водосбросных и водопропускных сооружений, река вниз не течет, идут «глухие стены» — в итоге река сегментируется, деградирует. Те озера, которые находятся в ее низовьях, тоже высыхают. Озера Атансор и Мамай постигла эта незавидная участь!
— Как вы оцениваете то, что Казахстан активно занят развитием рыбного хозяйства? Своевременно ли было принято решение развивать эту отрасль на фоне дефицита воды?
— Я считаю, что эта программа была принята не вовремя. Сейчас и так идет аридизация климата, воды не хватает на имеющиеся отрасли экономики, и мы тут еще подключаем такую отрасль, как рыбное хозяйство, которое является водоемким. С одной стороны, нужно, чтобы в водном объекте оставалась вода для рыбного хозяйства. С другой стороны, есть сельхозтоваропроизводитель, промышленность или населенный пункт, которые хотят, чтобы воду спускали. А водники должны решать эти вопросы, опираясь на бассейновый принцип. Представляете, какой идет конфликт интересов!
Рыбное хозяйство в Казахстане. Фото: bossagro.kz
Сколько денег было вложено и вкладывается в рыбную отрасль, строят всякие рыбные питомники, пруды и так далее. А что будет через 5-6 лет? Конфликты интересов при сокращении стока нельзя будет преодолеть, и рыбная отрасль понесет колоссальные финансовые потери. Так как приоритет будет отдан питьевым нуждам, потом природоохранным попускам, затем идут промышленные предприятия, орошаемое земледелие и лиманное орошение.
Вода – это жизнь, и сегодня остро стоит вопрос ее качества и вообще наличия как таковой в свете аридизации климата. Почему же на протяжении стольких лет, зная проблему, власти «не слышат» водников и продолжают упорно игнорировать одну из самых основных проблем?
— Комитет по водным ресурсам – орган, который должен контролировать, принимать меры и доводить водохозяйственную ситуацию до правительства и президента. У нас это происходит следующим образом. Комитет совмещает в себе государственные функции и хозяйственные функции. То есть он должен вести госконтроль за использованием водных ресурсов и при этом еще занимается строительством водохозяйственных объектов и подачей воды сельхозтоваропроизводителям и другим водопользователям. Выходит, что сам строит, сам подает воду и сам себя контролирует. Он как двухголовый змей. Из-за этого комитет не может полноценно заниматься охраной водных ресурсов. При этом какая коллизия – денег у комитета по водным ресурсам на строительство ГТС (гидротехнических сооружений — ред.) миллиарды, а на свою бассейновую инспекцию, которая является его подведомственным органом, — нет, чем не падчерица!
Причем деньги элементарно не выделяются ни на командировки, ни на бензин, ни на машины. Хотя мы сколько раз об этом говорили, предлагая отделить хозяйственные функции от госконтроля. Но почему-то нас никто не слышит. Каждый водник, который работает в этом направлении, всю картину знает. При реализации худшего сценария с иссушением климата и сохранении существующей позиции государства на эту сферу можно будет закрыть двери кабинетов и повесить замок. Это будет идеальный шторм!
Самый проблемный регион по водообеспечению – юг. Там по реке Сырдарья наибольший клубок проблем. Мы граничим с Кыргызстаном, Таджикистаном и Узбекистаном — сток реки из-за забора соседних стран также уменьшается, и нам катастрофически не будет хватать воды в будущем. На западе страны вопрос встанет по водообеспечению также трудный. Есть также прогнозы, что после мирового водного кризиса на планете запустятся по новому пути воздушно-массовые потоки и Центральную Азию ждут муссоны! Но это только прогнозы.
Река Сырдарья. Фото: strategy2050.kz
Какие возможные пути решения проблемы с дефицитом воды вы видите как специалист?
— В первую очередь, мы должны понять всю глобальность этой проблемы. Пока на правительственном уровне нет этого понимания. Примером служит попытка продажи каскада ГЭС на реке Иртыш, который является стратегическим объектом. Приближается засуха, и в нашей стране только Иртышский бассейн является водоизбыточным бассейном. Объемы воды в данных водохранилищах и водосборная площадь бассейна должны являться стратегическим объектом для нас, благодаря ему мы будем воспроизводить воду.
Там также расположено много промышленных предприятий, поэтому правительству надо ужесточить требования по использованию воды и сбросу сточных вод в водные объекты и рельеф местности. Во главу угла нужно поставить воду. Это первое. Во-вторых, с таким изменением климата, учитывая достигнутый уровень развития человечества, нам сталкиваться не приходилось. Нас ожидает очень большая проверка наших возможностей: инженерных, организационных, финансовых и так далее. Это будет проверка на прочность. Древние цивилизации, как мы знаем, исчезали по двум причинам – от войн или от дефицита воды. Города исчезали один за другим из-за засухи, люди уходили в другие места. То же самое и нам предстоит – сможем ли мы выстоять, вот в чем вопрос.
Сегодня в комитете по водным ресурсам минэкологии всего 36 человек. Ведомство существует на протяжении 30 лет независимости, а так и осталось в том же составе. А вопросы ведь предстоит еще сложнее решать, и будьте уверены, они не справятся в таком виде. Необходимо усилить уполномоченный орган по регулированию водных ресурсов — комитет по водным ресурсам и бассейновые инспекции.
В бассейновых инспекциях вообще удручающая картина. Например, в Есильском бассейне одна-три машины на три области. Как они будут заниматься контролем за использованием водных ресурсов и внедрением водосбережения? Никак. Мы эту работу сейчас похороним. Следующее – это правовая база. В настоящее время идет работа над Водным кодексом. Сейчас планируется перезагрузка. Будем ждать результатов этих мер.
— Возможно, кодекс позволит облегчить многие вопросы, связанные с дефицитом воды?
— Возможно, я надеюсь, что Водный кодекс позволит Казахстану преодолеть стоящие трудности в водообеспечении страны. Также хотелось подчеркнуть, что мы зачастую планируем меры с больших рек, но надо исходить от истока – маленьких речек. В прошлом году мы исследовали реку Отан, ее протяженность всего лишь 56 км. При этом на ней 10 водохранилищ (!). Река разделена на участки построенными глухими плотинами, и вода вниз не идет, речка после плотин пересыхает. Озеро Атансор, расположенное в устье реки, на грани высыхания.
Происходит такое хищническое отношение к воде. Мы должны пересмотреть подход к воде. Река – живой организм. Рядом с ней протекает река Татимбет, на ней в низовьях расположено озеро Мамай и тоже высыхает. Мы говорим, что вот, наступит кризис. Так он уже наступил. Умирающим озерам уже по пять лет. Засуха уже пришла к нам – она здесь, возле нас. А уполномоченный орган пока никаких решений не принимает, ничего не делает. У него нет институционального и финансового потенциала решить эти проблемы.
